Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Пойдут ли голосовать и как относятся к выборам? Появилось исследование настроений беларусов — рассказываем главное
  2. BELPOL раскрыл схемы, как Беларусь зарабатывает на производстве деталей для российских снарядов, — рассказываем
  3. Будет ли январь похож на зиму? Прогноз погоды на неделю с 20 по 26 января
  4. «Она стала результативным снайпером». Стали известны обстоятельства гибели в Украине 24-летней Марии Зайцевой
  5. На свободу вышли 23 политзаключенных
  6. ISW: Россия потратила больше 5 млрд долларов на обучение школьников управлению боевыми дронами
  7. В США можно расплатиться долларами 1861 года, а в беларусском банке не хотят менять доллары 2008-го. Почему?
  8. «Увидев, как горит жена, он перерезал горло своим детям, а затем и себе». Рассказываем о самом кровавом лесном пожаре в мировой истории
  9. «Весь мир равнодушно смотрел, как убивают мой народ». Поговорили с чеченским добровольцем из села — символа бессмысленной резни в 90-е


В Гомеле 3 января огласили приговор бывшему сотруднику «Белоруснефти» Дмитрию Грищенко и программисту Станиславу Мочалову, которых обвиняли в действиях, грубо нарушающих общественный порядок, и угрозе насилия над сотрудниками милиции, сообщает белорусская служба «Радио Свобода».

Дмитрий Грищенко. Фото из семейного архива
Дмитрий Грищенко. Фото из семейного архива

Обоих признали виновными и назначили по три года колонии.

Поводом для разбирательства стали события 20 сентября 2020 года. В тот день жители Гомеля вышли на марш, который закончился разгоном и задержаниями. Когда участники марша шли по проспекту Победы и дошли до улицы Советской, дорогу им перегородил ОМОН. Люди испугались задержаний и побежали на другую сторону улицы Советской. Следствие расценило это как блокирование дороги. Хотя люди пересекали проезжую часть на зеленый сигнал светофора.

Станислав Мочалов в своем последнем слове сказал, что блокирование дороги — результат действий сотрудников милиции.

— Толпа неоднократно пересекала дорогу на зеленый сигнал светофора. Предполагать, что люди внезапно решат перекрыть улицу Советскую, не было никаких оснований, — сказал в суде обвиняемый.

Следствие описало его действия так: «стоял в боевой стойке», чем создавал «угрозу насилия в отношении сотрудников милиции».

— Раз меня называют преступником, то я скажу: когда вокруг бьют и хватают людей, человек может испугаться и стать в защитную стойку. Но никакого контакта, столкновения не было. Соответственно, не было и никакого преступления, — подчеркнул Мочалов.

Станислав Мочалов. Фото: Гомельская весна
Станислав Мочалов. Фото: Гомельская весна

Дмитрий Грищенко в своем последнем слове заявил, что не согласен с выводами следствия.

— Почему во время процесса не прозвучал ответ на вопрос, почему я вообще в тот день вышел на митинг? Почему у нас не созданы условия, когда люди могут законно высказать свою позицию? Я голосовал за Светлану Тихановскую. Был на ее разрешенном предвыборном митинге. И все было хорошо. Я не отрицаю участия еще в одном митинге. Тогда в нем участвовало не меньше 10 тысяч человек, действиям участников марша никто не мешал и был абсолютный порядок. Люди не били витрины, не мусорили, не совершали ничего противоправного, даже когда проходили мимо здания облисполкома. Зачем на следующий день выставили оцепление? Почему, когда в августе и сентябре были акции сторонников власти, их никто не разгонял? — сказал в своем последнем слове Грищенко.

Дмитрий вспомнил в своей речи дело «Союза освобождения Беларуси» 30-х годов прошлого века и то, что поэт Михась Чарот сначала написал стихотворение «Суровый приговор подписываю первым…», в котором осудил обвиняемых, а позже сам был расстрелян.

— Жаль, что теперь для кого-то Сталин, Ежов и другие фигуры той эпохи могут быть примером, — подчеркнул обвиняемый.

После оглашения приговора Дмитрий сказал:

— Время все расставит по своим местам. Жыве Беларусь!